Любовь Божья

Несколько лет назад я получил сумбурное письмо от весьма обеспокоенного подростка. Он писал мне:
Дорогой доктор Добсон!
Я долгое время это откладывал, и вот наконец я Вам пишу.
Мне тринадцать лет. Я слушал Ваши кассеты, [ «Подготовка к возмужанию» ], хотя и не весь на­бор. Но ту, про секс, я слушал.
Переходя к делу, я не понимаю, это у меня серьез­ная проблема или проходящая? (Не знаю, как правильно назвать.)
Всю свою жизнь (очень короткую) я выглядел и вел себя скорее как девочка, чем как мальчик. Когда я был маленьким, я пользовался лаком для ногтей, но­сил платья и все такое. У меня также был старший кузен, который приводил нас (младших кузенов) в свою комнату и показывал нам свои гениталии.
Боюсь, что во мне есть немного содомии. Мне очень трудно было написать то, что я пишу. Я не хочу быть гомосексуалистом, но я боюсь, очень боюсь. Об этом тоже трудно писать. Попробую объяснить.
В старших классах школы (я в седьмом классе) одноклассники всегда дразнили меня (гей, педик и т. д.) и смеялись надо мной. Это было обидно. Я мастур­бирую и (по-моему) зашел слишком далеко. Когда я был маленьким (не совсем маленьким), я не раз пы­тался сосать собственный пенис (честно говоря). Это звучит отвратительно и еще хуже выглядит на бумаге. Я молюсь о том, чтобы оказаться нор­мальным.
Совсем недавно я делал такие вещи, что смотрел (может быть, с вожделением, я горячо молюсь, что­бы это было не так) на себя в узеньких плавках. Ког­да бы я их ни надел, я чувствую какое-то сексуальное возбуждение.
Вчера в ванной (перед зеркалом) я тряс всем те­лом, очень быстро, так что гениталии у меня прыга­ли вверх-вниз. Пока я пишу это, я снова испытываю немного того чувства, о котором уже упоминал. По­том я сразу попросил прощения у Бога, залез под душ, но там опять это делал. Я снова молился, и чувство­вал я себя ужасно.
Я разговаривал с одним из наших пасторов и уже рассказал ему, что я, кажется, предпочитаю муж­ское тело женскому. И как же трудно было в этом признаться!
Он сказал, что не думает, что со мной что-то не так (не знаю, как это сформулировать по-другому. Он, очевидно, считает, что это проходящее), но я чувствую себя ужасно и хочу знать почему.
Упомянутый выше пастор — человек, к которо­му я очень часто обращаюсь за советом.
О моей духовной жизни: я пришел ко Христу только год назад, но уже сильно продвинулся. Я так­же совершил много дурного. Я — менонит. К какой конфессии принадлежите вы? Я крестился, и ко мне хорошо относятся в церкви (я так думаю).
Я боюсь, что я, если я не буду правильным (это го­раздо легче написать), попаду в ад.
Я не хочу быть неправильным.
Я не стараюсь быть неправильным.
Я люблю Бога и хочу попасть на небеса. Если со мной что-то не так, я хотел бы от этого избавиться.
Пожалуйста, помогите мне. Марк
Меня глубоко тронуло письмо Марка. Я хорошо его знаю, хотя мы никогда не встречались. Он — типичный представитель неисчислимого множества детей и подро­стков, переживающих переходный возраст или вступа­ющих в него, которые обнаружили внутри себя что-то пугающее, непонятное, что-то, приводящее их в смяте­ние и вызывающее сомнения. Такие дети очень часто еще в раннем возрасте замечают, что они «другие», от­личаются от остальных мальчишек. У них легко появ­ляются слезы, они менее спортивны, у них артистичес­кая натура, и им не нравится озорство, к которому так склонны их сверстники. Некоторые из них предпочита­ют общество девочек, они могут ходить, говорить, оде­ваться и даже «думать» в женском стиле. Это, разумеет­ся, вызывает отторжение и насмешки со стороны «на­стоящих парней», которые дразнят их немилосердно и зовут не иначе, как «педики», «голубые» и «гомики». И Даже если родители в курсе, они обычно не имеют пред­ставления, как тут помочь. К тому времени, когда в на­чале переходного возраста у подростков начинают иг­рать гормоны, происходит полномасштабный, угрожа­ющий по своим последствиям кризис половой самоидентификации. Именно его переживает Марк, написавший такое письмо. И это служит иллюстрацией того факта, что даже подростки, имеющие нормальную гетеросексу­альную ориентацию, нередко боятся, что вдруг «ока­жутся гомиками».
И существует еще одна грань переживаний для тех, кто вырос в верующих христианских семьях. У них сек­суальные помыслы и ощущения вызывают прилив остро­го чувства вины, сопровождающегося тайным страхом перед божественным возмездием. Они спрашивают себя: «Разве может Бог любить такого порочного человека, как я? Марк даже боялся вечного осуждения за то, что под­прыгивал в душе и при этом возбуждался (такое удоволь­ствие при взгляде на собственное тело является классиче­ским симптомом нарцисцизма, или «обращения внутрь», для реализации неудовлетворенных потребно­стей в половой самоидентификации). Либо он должен найти способы контролировать этого монстра внутри се­бя, либо, в его понимании, он навеки попадет в ад. Для христианского мальчика или девочки нет худшего внут­реннего конфликта, чем этот. Между строк своего письма Марк пишет: «Я могу показаться чудовищем. Надеюсь, что я не так ужасен».
Бедное дитя! Марк срочно нуждается в профессиональ­ной помощи, но маловероятно, что он ее получит. Родите­ли, очевидно, не знают о его мучениях, а пастор, которо­му он доверяет, говорит, что все пройдет само. Скорее все­го, не пройдет! Марк, по всей видимости, находится в со­стоянии, которое можно назвать «предгомосексуально­стью» , и если он и вся его семья не получат помощь со сто­роны кого-то, кто знает, что делать, весьма высока вероятность, что он продолжит скатываться к гомосексу альному образу жизни.
Что мы знаем об этом расстройстве? Что ж, прежде все­го, это — действительно расстройство, несмотря на все отрицания со стороны Американской психиатрической ассоциации. Огромное политическое давление было ока­зано на эту научную организацию геями и лесбиянками (кое-кто из которых являются психиатрами), чтобы объ­явить гомосексуальность «нормой». Дебаты продолжа­лись многие годы. Наконец в 1973 году было принято ре­шение исключить этот синдром из «Диагностического и статистического руководства» (Diagnostic and Statistical Manual). Это было сделано не на основе научных данных, а исключительно под воздействием результатов опроса, инспирированного и профинансированного организаци­ей «Национальный оргкомитет геев и лесбиянок». Голо­са распределились так: 5834 против 38101. Американ­ская психологическая ассоциация вскоре последовала этому примеру. В наши дни психологи и психиатры, не­согласные с таким политически корректным толковани­ем, и даже те, кто просто пытается помочь гомосексуали­стам изменить ориентацию, подвергаются постоянным нападкам и обвинениям в нарушении профессиональной этики.
Второе, что мы знаем, — что это расстройство в типич­ном случае «не выбирают». Гомосексуалистов глубоко возмущает, когда им говорят, будто бы они выбрали свою ориентацию на людей того же пола в погоне за сексуаль­ными утехами или по каким-то иным мотивам. Это не­справедливо, и нельзя им ставить в вину, что их выводят из себя подобные предположения. Да и кто бы из нас соз­нательно выбрал для себя путь, ведущий к отчуждению от своей семьи, разрыву с друзьями, презрению со сторо- Ны гетеросексуального окружения, опасности получить такие передаваемые половым путем болезни, как СПИД и туберкулез, и даже к снижению продолжительности жизни? Нет, гомосексуальность, за редкими исключе­ниями, «не выбирают». Напротив, сбитые с толку дети и подростки, такие как Марк, обнаруживают, что имеют дело с чем-то, чего они даже не понимают.
В-третьих, не существует данных, указывающих, что гомосексуальность обусловлена генетически, несмотря на все, что вы могли слышать или читать в поддержку противоположной точки зрения. Сегодня в мире нет ни одного уважающего себя генетика, который утверждал бы, будто он обнаружил так называемый «ген гомосексу­альности» или другие признаки действия наследствен­ных механизмов. Это не значит, что не может существо­вать определенной биологической предрасположенности или унаследованных особенностей характера, которые делают человека уязвимым по отношению к влиянию среды. Однако попытки выявить такие факторы оказа­лись недостоверными. Несмотря на отсутствие научных данных, организации геев и лесбиянок вместе с их сто­ронниками в ведущих средствах массовой информации продолжают твердить публике, будто бы вопрос решен — будто бы гомосексуалисты «такими рождаются». Жур­налы «Тайм» и «Ньюсуик» оповещают о «перспектив­ных находках» в этом направлении на своих обложках. В журнале «Тайм» этот тезис вынесли в заголовок статьи, а «Ньюсуик» риторически вопрошает: «Не ДНК ли пре­вращает некоторых мужчин в геев?» Студия «Опра» по­святила этой теме несколько тенденциозных телепере­дач, а Барбара Уолтере недавно заявила: «Ширятся ряды сторонников мнения, что гомосексуалистами рождают­ся». Являясь совершенно ложной, эта политически ин­спирированная информация (или дезинформация) дела­ет свое дело. Согласно опросу института Харриса, 35 про­центов людей верят, что гомосексуальность имеет «гене­тический» характер.
Существуют, однако, убедительные свидетельства, что это не так. Например, поскольку у пары однояйцовых близнецов набор хромосом, то есть ДНК, идентичен, со­вершенно одинаковы у каждого из них и все наследствен­ные признаки. Следовательно, если бы один из близнецов «рождался» гомосексуальным, то и второй неизбежно должен был бы характеризоваться тем же признаком. Но это не так. Когда один из близнецов гомосексуален, суще­ствует лишь 50-процентная вероятность того, что и вто­рой будет таким же. Здесь должен действовать какой-то другой фактор.
Более того, если бы гомосексуальность была специфи­ческим наследственным признаком, он должен был бы вымываться из генофонда человечества, поскольку обла­дающие им особи не склонны воспроизводить себя в по­томстве. Любая характеристика, которая редко передает­ся следующим поколениям, в конце концов исчезает вме­сте со своими носителями.
Но гомосексуальность не только продолжает тысяче­летиями существовать во всех странах мира, она еще и переживает периоды расцвета в некоторых культурах. Если бы это отклонение было наследуемым признаком, оно бы характеризовалось «постоянством» во времени. Однако в истории существовали социумы, например Со­дом и Гоморра, древнегреческие полисы или Римская империя, где гомосексуализм принимал масштабы эпи­демии. Исторические источники свидетельствуют, что эти и многие другие культуры постепенно погрязли в не­потребстве, которое обличает апостол Павел в Римля­нам 1 и которое включало в себя всевозможные сексу­альные извращения. Подобные приливы и отливы на протяжении жизненного цикла эволюционирующей культуры совершенно не соответствуют характеру про­явления наследственных признаков в человеческой по­пуляции.
И наконец, если бы гомосексуальность передавалась по наследству, она была бы неизбежной, неизменной, не­преодолимой и неизлечимой характеристикой данного индивида. К счастью, это не так. Профилактика эффек­тивна. Изменения возможны. Надежда существует. И Христос участвует в исцелении. Повторяю, организации геев и лесбиянок в содружестве с масс-медиа убеждают общественность, будто бы гомосексуальность так же пре­допределена, как расовая принадлежность, и с нею ниче­го нельзя поделать. Это просто неверно. В наше время на­считывается восемьсот примеров бывших геев и лесбия­нок, которые порвали с гомосексуальным образом жизни и обрели свою личностную цельность во вновь обретенной гетеросексуальности.
Одним из таких людей является мой коллега по про­грамме «В фокусе — семья» Джон Полк, посвятивший свою жизнь помощи тем, кто хотел бы измениться. Одно время он был активным членом сообщества геев, участво­вал в парадах «гордящихся геев», занимался трансве­стизмом. В конце концов Джон нашел для себя прощение и исцеление в личном обращении к Иисусу Христу и с 1987 года ведет нормальный образ жизни. Он счастлив со своей женой Анной, бывшей лесбиянкой, и у них растет двое прелестных детишек. Несмотря на кратковремен- цьш рецидив, когда его потянуло зайти в бар для гомосек­суалистов, где он и был, к злорадству его критиков, опоз­нан, Джон не возвращался к своей прошлой жизни. Су­ществуют сотни подобных историй, окрыляющих надеж­дой тех, кто хотел бы порвать с гомосексуальным образом ясизни, но не имеет представления, как справиться с си­лами, действующими изнутри. Я не был бы до конца чес­тен, если бы не признал, что преодолеть гомосексуаль­ность трудно, и тем, кто пытается это сделать, нередко предстоит пережить сильнейшую внутреннюю борьбу с собой. Но нечестно было бы и сказать, будто бы для тех, кто хочет измениться, нет надежды. Убедительные науч­ные исследования свидетельствуют об обратном.
Психолог Джордж Рекерс говорит, что существует до­статочно данных, подтверждающих возможность смены сексуальной ориентации, — как с помощью психиатри­ческого вмешательства, так и без него. Он пишет: «В зна­чительном числе случаев... расстройства половой само­идентификации полностью исчезают».
Доктор Роберт Л.Шпитцер, профессор психиатрии в Колумбийском университете, вызвал целую бурю, когда обнародовал на заседании Американской психиатричес­кой ассоциации результаты своих исследований. Шпит- цер, который в 1973 году был инициатором решения АПА исключить гомосексуальность из списка психичес­ких расстройств, заявил, что, как показывают его иссле­дования, «некоторые люди способны перейти из гомосек­суалистов в гетеросексуалы, и мы должны это при­знать». Это было совсем не то, что хотели бы услышать его критики. Мы аплодируем доктору Шпитцеру, имев­шему научную смелость подвергнуть сомнению, а затем и развенчать миф о неизменности сексуальной ориента­ции.
И на этом вернемся к истории Марка, чтобы выяснить, что происходит внутри у него и у других подростков, у ко­торых возникают предгомосексуальные позывы. Нас также интересует, чем вызваны их расстройства половой самоидентификации, и как тут можно помочь. В поисках ответов на эти вопросы мы обратимся к лучшему из обна­руженных мною источников сведений для родителей и учителей. Им является замечательная книга под назва­нием «Предотвращение гомосексуальности: руководство для родителей», написанная клиническим психологом Джозефом Николози. По моему убеждению, на сегод­няшний день доктор Николози — ведущий авторитет в области профилактики и терапии гомосексуальности. Его книга содержит практические советы и дает ясную картину предпосылок возникновения гомосексуально­сти. Я хотел бы, чтобы ее прочли все родители, особенно те, у кого есть основания тревожиться за своих сыновей. Ее цель — не осуждение, а просвещение и помощь для мам и пап.
Доктор Николози разрешил мне привести выдержки из этой книги, которые дадут ответ на многие вопросы. Вот что он пишет:
Существуют определенные признаки предгомосексу- альности, которые легко распознать, и признаки эти появляются уже на ранних стадиях развития ребен­ка. Многие из них можно было бы объединить под ру­брикой «транссексуальное поведение». Имеется пять показателей [для диагностики] ребенка с «расстрой­ствами половой самоидентификации». Вот они:
В случае мальчиков — склонность к трансвестиз­му, то есть к переодеванию в женскую одежду, к под­ражанию женщинам во внешности, манере поведе­ния. В случае девочек — упорное стремление носить только типично мужскую одежду.
Ярко выраженное и устойчивое предпочтение ро­лей противоположного пола в ситуационных детских играх или постоянные фантазии на тему принадлеж­ности к противоположному полу.
Сильное желание участвовать в типичных играх и занятиях детей противоположного пола.
Ярко выраженное предпочтение детей противопо­ложного пола в качестве товарищей по играм.
В большинстве случаев транссексуальное поведение формируется в дошкольном возрасте — от двух до че­тырех лет. Вам не следует тревожиться из-за эпизоди­ческого трансвестизма. Однако у вас должно вызвать озабоченность, если ваш мальчик повторяет эти дей­ствия и в то же самое время приобретает другие насто­раживающие привычки. Скажем, начинает пользо­ваться маминой косметикой. Он может избегать ком­пании соседних мальчишек с их задиристыми игра­ми, предпочитая общество своих сестер, играющих в куклы и кукольные домики. Позже у него может по­явиться измененный, высокий тон голоса. Он может перенимать экзальтированные жесты и даже походку девочек, полюбить длинные прически, серьги и шар­фики. В одном исследовании (на выборке из 60 под­ражающих девочкам мальчиков в возрасте от четы­рех до одиннадцати лет) 98 процентов из них занима­лись трансвестизмом, а 83 процента заявили, что предпочли бы родиться девочкой.
Факт в том, что существует высокий уровень кор­реляции между женоподобным поведением в детстве и взрослой гомосексуальностью. Существуют много­значительные сигналы о непорядке ... с мальчиками и глубинное и настораживающее впечатление, что они — другие и в чем-то неполноценны. И все же родители зачастую не замечают эти предупреждающие знаки и слишком долго ждут, прежде чем обратятся за помощью для своих детей. Одна из причин этого состоит в том, что им никто не открыл глаза на исти­ны о проблемах половой самоидентификации у их детей, и они не имеют представления, как быть в та­ких случаях.
Возможно, вас что-то тревожит в вашем ребенке и в его или ее «сексуальном развитии». Например, ваш сын или ваша дочь высказываются в духе: «Я, долж­но быть, гей» или «Я бисексуальна». Вы нашли в его комнате порнографические материалы с гомосексу­альной окраской или обнаружили, что он искал их в Интернете. Вы наткнулись в ее личном дневнике на записи интимного характера о другой девочке. Самое главное, что я могу вам сообщить: не существует та­ких явлений, как «детская» или «подростковая» го­мосексуальность. [Но] когда дело пущено на самотек, тогда, как показывают исследования, такие подрост­ки с вероятностью в 75 процентов становятся гомосе­ксуальными или бисексуальными.
Важно, однако, иметь представление о том, что большинство моих гомосексуальных клиентов в дет­стве не были явно феминизированными. Чаще у них проявлялись просто «не мужские» черты, мучитель­но отдаляющие их от сверстников, — такие как не­спортивность: они были скорее пассивны, не агрес­сивны, не интересовались шумными играми. У мно­гих из них были особенности, которые можно было бы назвать одаренностью: способные, развитые, зре­лые в социальном и личностном плане, артистичные. У всех этих качеств есть один общий знаменатель — они отделяли их от сверстников и обусловливали ис­кажения в развитии у них нормальной половой само­идентификации .
Поскольку большинство этих мужчин не были яв­но феминизированными мальчиками, их родители не подозревали ничего дурного и не пытались обратить­ся за психотерапевтической помощью. Многие кли­енты мне говорили: «Ах, если бы только — тогда, ког­да я был еще ребенком, — кто-то понял мои сомне­ния, мое ощущение, что я не могу быть таким, как все, и попытался мне помочь».
Но не совершите ошибку. Мальчик может быть чувствительным, добрым, общительным, артистич­ным, ласковым и при этом оставаться гетеросексу­альным. Он может быть художником, артистом, тан­цором, поваром, музыкантом — и гетеросексуалом. Эти врожденные таланты определяют, «кто он есть», его место в поразительно широком диапазоне челове­ческих способностей, и нет причин их опасаться. Ведь все они могут развиваться в рамках нормальной мужской гетеросексуальности.
По моему убеждению (и по мнению увеличиваю­щегося числа ученых), отцу отведена существенная роль в процессе нормального превращения мальчика в мужчину. Истина такова, что отец здесь важнее ма­тери. Мамы создают мальчиков. Папы создают муж­чин. В младенчестве и мальчики, и девочки эмоцио­нально привязаны к матери. На языке психоаналити­ков, мама выступает первым объектом любви. Она удовлетворяет все первичные потребности своего ре­бенка.
Девочка может продолжить свое развитие, ото­ждествляя себя со своей мамой. У мальчика, с другой стороны, есть дополнительная задача развития — из­бавиться от идентификации с матерью и найти свою идентификацию с отцом. В этот момент [в возрасте примерно восемнадцати месяцев] маленький маль­чик не только начинает замечать различие, но ему не­обходимо и принять решение: «А кем буду я?» При этом переносе самоидентификации мальчик начина­ет видеть в отце пример мужского начала. На этой ранней стадии, обычно в возрасте до трех лет, маль­чик, по наблюдению Ральфа Гринсона, решает, что ему хотелось бы стать таким же, как папа. Это выбор. И этот выбор подразумевает решение, что ему не хо­чется стать таким же, как мама. По словам Роберта Столлера: «Первая заповедь существования в качест­ве мужчины — „не будь женщиной"».
Между тем отец мальчика должен выполнить свои обязанности. Он должен отображать и подтверждать мужское начало в своем сыне. Он может играть со сво­им сыном в активные игры, причем решительно иным образом по сравнению с тем, как он стал бы иг­рать со своей маленькой дочкой. Он может учить сво­его сына, как бросать и ловить мяч. Он может показы­вать ему, как квадратные деревянные штифты встав­ляются в соответствующие квадратные отверстия на доске от «Пегборда». Он даже может взять своего сы­на с собой в душ, где тот никак не сможет не заметить, что у папы есть пенис, такой же как у него самого, только больше.
Основываясь на своем опыте работы со взрослыми гомосексуалистами, я стараюсь избежать необходи­мости долгой и в ряде случаев болезненной психоте­рапии, призывая родителей, особенно отцов, поддер­живать формирование мужской самоидентификации у своих сыновей. Просвещение родителей — в этой об­ласти и во всех остальных — предотвращает опас­ность того, что дети всю жизнь будут чувствовать себя несчастными и отчужденными от родителей. Когда мальчик завязывает отношения со своим отцом, на­чинает понимать, почему любит его, восхищается им и хочет ему подражать, он учится принимать в себе собственное мужское начало. Он обретет ощущение свободы (или власти), дистанцируясь от матери, пере­растая ее, когда вступит на путь, ведущий в мир муж­чин. Если родители поддерживают сына на этом его пути, они помогают ему формировать мужскую само­идентификацию и успешно проходить стадии разви­тия нормальной половой ориентации. За пятнадцать лет я беседовал с сотнями гомосексуальных мужчин. И не встретил ни одного, кто сказал бы, что его отно­шения с отцом характеризовались любовью и уваже­нием.
Многие из этих отцов любили своих сыновей и стремились дать им все самое лучшее, что у них есть, но по тем или иным причинам (возможно, из-за несо­вместимости характеров) сыновья воспринимали ст- цов в качестве негативного или просто неподходяще­го примера ролевого поведения. Отец был «не таким, как я» или «не таким, каким я хотел бы стать». Сын хочет видеть в отце человека надежного, уверенного в себе и решительного. Еще он нуждается в его поддер­жке, чуткости и заботе. Маме необходимо немножко отстраниться. Я хочу сказать, не надо слишком плот­но опекать его. Предоставьте ему больше самостоя­тельности. Не старайтесь быть для него одновременно отцом и матерью. Если у него появляются вопросы, скажите ему, чтобы спросил папу. Мать должна пере­адресовывать мужу все, способное дать ему шанс про­демонстрировать, что он, как отец, заботится о своем сыне, — что не отвергает его.
Однако в ходе этого естественного процесса поло­вой самоидентификации могут иногда возникнуть сбои. Покойный Ирвинг Бибер, выдающийся уче­ный, отмечал, что в ряде случаев предгомосексуаль- ные мальчики оказываются жертвой испорченных супружеских отношений между родителями. В ситу­ации, когда мама и папа воюют друг с другом, одним из способов для папы «свести счеты» с мамой может стать эмоциональное отчуждение от ее сына.
Некоторые отцы ухитряются заниматься всем, чем угодно, кроме своих сыновей. Они с головой ухо­дят в свою профессиональную карьеру, в бесчислен­ные поездки, в гольф или в любые другие занятия, становящиеся для них настолько важными, что со­вершенно не оставляют времени на сыновей, или кон­кретно на «этого сына», с которым труднее общаться, потому что он не разделяет папины увлечения. Воз­можно, в том, чем интересуется «этот сын», больше миролюбия и меньше типично мужского настроя.
Я даже встречал отцов, которые не обязательно предавались каким-то отвлекающим их занятиям, но просто оставались эмоционально отдаленными от всей своей семьи. Я знал одного отца — психологичес­ки незрелого и неадекватного человека, который еще до рождения ребенка с пафосом говорил своей жене, что не хотел бы мальчика, — он дистанцировался от своего сына и игнорировал его, сосредоточившись на любимой дочери. Страшась, очевидно, одной мысли о «другом мужчине в доме», он демонстрировал свое недовольство так явно, что в возрасте двух лет его сын (и ничего удивительного) носил платья и играл с це­лой коллекцией кукол.
Кроме того, некоторые матери в силу разных при­чин стремятся продлить младенческое состояние своих сыновей. Близость матери с сыном первична, совершенна и самодостаточна; это мощная связь, способная углубиться до состояния, которое психи­атр Роберт Столлер называет «блаженным симбио­зом». Однако мать может быть склонна удерживать сына посредством такой взаимосвязи между ними, которая превращается в нездоровую взаимную зави­симость, особенно если у нее нет удовлетворитель­ных близких отношений с отцом мальчика. Она мо­жет отдавать своему ребенку слишком много сил, ис­пользуя его для удовлетворения собственных по­требностей таким способом, который для него от­нюдь не полезен. В ходе возвращающей психотера­пии [психологический термин, обозначающий коррекцию гомосексуальной ориентации] раскры­вается стремление феминизированных мальчиков получить три вещи, а именно любовь, внимание и одобрение со стороны отца.
Если [отец] хочет, чтобы у сына развивалась нор­мальная ориентация, он должен разорвать связь ме­жду матерью и сыном, которая естественна в младен­честве, однако не соответствует потребностям маль­чика в возрасте свыше трех лет. Для этого отец дол­жен стать примером, демонстрирующим, что сын располагает возможностью оставаться в отношениях любви с этой женщиной, своей матерью, в то же вре­мя сохраняя свою независимость. Тем самым отец за­полняет необходимое буферное пространство между матерью и сыном.
По мнению психолога Роберта Столлера: «Муж­ская самоидентификация есть достижение»1. [Он] подразумевает, что нормальная ориентация не фор­мируется сама собой. Она требует правильного воспи­тания. Она требует социальной поддержки. И она требует времени. Решающий период здесь — возраст от полутора лет до трех, а оптимальный — до двенад­цати лет. Коль скоро родители осознали проблему, с которой столкнулся их ребенок, договорились вместе прилагать усилия для ее решения и прибегли к опыту и рекомендациям психотерапевта, верящего в возмо­жность изменений, возникает вполне обоснованная надежда.
И еще раз, эта короткая выдержка из книги доктора Ни­колози представляет собой наиболее глубокий матери­ал, освещающий данную тему. Суть здесь в том, что про­блема гомосексуальности не сводится в первую очередь к сексуальным вопросам. Она сводится к другим психо­логическим проблемам, в том числе к одиночеству, от­верженности, поддержке, близости, самоидентифика­ции, взаимоотношениям, воспитанию, ненависти к се­бе, восприятию своей половой принадлежности и поис­кам отождествления. Этим объясняется, почему пере­живания гомосексуалистов так остры и почему столько ненависти вызывают у них те люди, кого они считают не испытывающими уважения к геям и лесбиянкам или за­трудняющими им жизнь. Полагаю, что мы, люди с нор­мальной ориентацией, если бы побывали в шкуре людей «из другого мира», тоже стали бы сердитыми.
Разумеется, в книге доктора Николози есть еще очень много полезной информации. Если у вас, родителей, растет феминизированный мальчик или мальчикооб- разная девочка, я призываю вас разыскать эту книгу, а затем немедленно обратиться за профессиональной по­мощью. Будьте, однако, очень осторожны в выборе кон­сультанта. Неправильный совет на этой стадии может оказаться чрезвычайно вредным, лишь закрепляя нега­тивные тенденции. Учитывая направление, на которое свернуло у нас дело охраны психического здоровья, большинство светских психиатров, психологов и психо­логических консультантов исповедуют, по моему убеж­дению, неверный подход: они будут говорить вашему ре­бенку, что он гомосексуалист и должен смириться с этим фактом. А вас, как родителей, будут затем призывать считать женоподобное поведение нормальным и естест­венным. И это именно то, что вам и вашему сыну совсем ни к чему! А нужно вам принять своего сына таким, ка­кой он есть, и признать, что он дорог вам, независимо от того плохого, что вы в нем видите, но также терпеливо работать вместе с психотерапевтом над исправлением этих тенденцией. Однако, принимая решение, обра­щаться ли за помощью, помните, что у многих предго- мосексуальных мальчиков признаки могут быть менее заметными, например неумение находить общий язык со сверстниками того же пола, ощущение своего отли­чия и своей неполноценности, неудовлетворенность принадлежностью к своему полу. Иногда визит к про­фессионалу нужен просто для того, чтобы определить, относится ли ваш ребенок к группе риска.
Чтобы найти консультанта, который понимает и раз­деляет выраженные мною взгляды, я посоветовал бы вам связаться с одной из двух замечательных организаций. Вот их координаты:
Exodus International P.O. Box 77652 Seattle, WA 98177. Phone: 206-784-7799 or 888-264-0877. Fax: 206-784- 7872. 
National Association for Research and Therapy of Homosexuality (NARTH) 16633 Ventura Boulevard, Suite 1340. Encino, CA 91436. Phone: 818-789-4440. 
Цель этих посвятивших себя делу служения людей со­стоит в том, чтобы помогать именно таким, как вы. Еще одним источником помощи является программа «В фо­кусе — семья», где есть служба «Любовь победила».
Здесь предлагают семинары и информацию для тех, кто ищет помощи. Если у вашего ребенка возникли пробле­мы с половой самоидентификацией, я надеюсь, вы смо­жете извлечь пользу из этих программ и предложений.
Существует еще одна серьезная причина расстройств половой самоидентификации, которую мы и должны сейчас рассмотреть. Она сводится к сексуальному рас­тлению в детстве. Как показало одно исследование, це­лых 30 процентов гомосексуалистов ответили, что в дет­стве подверглись сексуальному растлению, во многих случаях — повторяющемуся. Такие детские впечатле­ния могут стать разрушительными для личности и в за­висимости от возраста наложить отпечаток на всю даль­нейшую жизнь. Несмотря на весь вред растления мало­летних, в наши дни предпринимаются энергичные уси­лия, чтобы снять табу с сексуальных отношений между взрослыми и детьми. Эта пропагандистская кампания по обработке общественного мнения муссируется в лите­ратуре геев и лесбиянок, а в последнее время начинает даже проникать в ведущие средства массовой информа­ции. Например, еженедельник «Уикли Стандард» (The Weekly Standard) 1 января 2001 года опубликовал с анонсом на обложке статью «Педофилия входит в мо­ду». Вот цитата из этой очень важной и документально обоснованной публикации, принадлежащей перу жур­налистки Мэри Эберштадт:
Похоже, это единодушие общественности, настроен­ной против сексуальной эксплуатации детей и подро­стков, сходит на нет. Пропаганда секса между взрос­лыми и детьми — точнее, между мужчинами и маль­чиками — сейчас ведется в открытую. Более того, ею щеголяют во многих местах — в психотерапевтичес­ких, литературных и академических кругах; в веду­щих издательствах, газетах, журналах и книжных магазинах, — где простое упоминание подобных идей до недавних пор было не только немыслимым, но в большинстве случаев вызвало бы судебное преследо­вание.
Статья кончается утверждением: «Если сексуальное растление малых сих не есть зло, тогда зла вообще не су­ществует».
Есть ли другие свидетельства того, что некоторые уча­стники движения геев и лесбиянок фактически стремят­ся получить законное право на секс с маленькими маль­чиками? Да, есть. Мы видим их в факте растущего влия­ния Североамериканской ассоциации любви между муж­чинами и мальчиками (NAMBLA — North American Man/Boy Love Association) с ее бесстыжей пропагандой секса между взрослыми и детьми. Ее лозунг — «секс до восьми, или будет слишком поздно». Хотя эта презрен­ная организация не одобряется в большинстве публика­ций прессы геев и лесбиянок, она в них и не осуждается. Это говорит о многом.
Кроме того, имеют место активные попытки геев про­никнуть в движение бойскаутов, точно так же как лесби­янки сумели внедриться в герлскаутские организации, где, по оценкам, до 33 процентов персонала составляют лесбиянки. В большинстве случаев цель этих акций про­тив бойскаутов состоит не в том, чтобы получить возмож­ности для сексуального растления детей. Она сводится к тому, чтобы использовать движение для обучения детей и внушения им определенных идей. Этим объясняется накал полемики и запутанность одного судебного дела на Данную тему, дошедшего до самого Верховного суда США. Дело прошло словно по лезвию бритвы И большин­ством всего в пять голосов против четырех было решено не в пользу гомосексуалистов. Несмотря на проигрыщ корпорации приняли вызов и отказываются финансиро­вать скаутов. Даже некоторые подразделения «Юнайтед Вей» (Всеамериканская организация по сбору благотво­рительных пожертвований для Красного креста, Ассоци­ации молодых христиан и др. — Примеч. пер.) прекрати­ли финансирование этой прекрасной и сильно нуждаю­щейся в деньгах организации.
Существует еще ряд свидетельств о стремлении полу­чить доступ к мальчикам. На это указывают осуществля­ющиеся во всех странах мира попытки снизить возраст, когда ребенок может легально дать согласие на половое сношение со взрослым. Такие попытки привели к множе­ству бурных законодательных дебатов в западных стра­нах. Недавно я получил письмо от Линдона Боуринга, моего британского коллеги из организации в защиту се­мьи, называющейся «Кэар траст». Вот что он пишет: «Здесь в Лондоне на наших глазах воинствующее лобби геев перешло в угрожающее наступление. Наши парла­ментарии планируют уменьшить возраст согласия на го­мосексуальное сношение между взрослыми мужчинами с 18 лет до 16. Если не произойдет чуда божественной бла­годати, мы не сумеем убедить их не делать этого. Мы де­лаем все, что в наших силах, чтобы предотвратить несча­стье, и взываем к Его всемогущей власти помочь нам ради наших юных сыновей. Вряд ли найдется место на всем земном шаре, где не происходит подобной борьбы, кроме тех стран, где у гонимых и малочисленных христиан уже не осталось сил».
Увы, мистер Боуринг и его союзники проиграли эту битву. Возраст согласия в Великобритании был снижен до 16 лет. Он составляет четырнадцать лет в Канаде, пятнадцать — в Швеции и Франции, четырнадцать лет в Германии, Исландии, Италии, Сан-Марино и Словении и двенадцать лет в Испании, Голландии, на Мальте и в Португалии3. Разве не возмутительно, что в последних из перечисленных стран двенадцатилетние мальчики, в большинстве своем даже не вступившие в период полово­го созревания, могут давать свое согласие взрослым муж­чинам, желающим сексуально их эксплуатировать? Бо­лее того, их родители не в состоянии законным путем предотвратить такую эксплуатацию. У нас невольно воз­никает вопрос: «Почему организации геев и лесбиянок так усердно стараются снизить возраст начала дееспособ­ности?» Ответ здесь может быть только один.
Самые шокирующие свидетельства этой охоты за деть­ми появились в цитируемой ниже статье, которую напи­сал Майкл Свифт, сотрудник периодического издания под названием «Новости сообщества геев» (Gay Commu­nity News). Она была зачитана во время дебатов в кон­грессе бывшим конгрессменом Уильямом Даннемейе- ром, который также потребовал внести ее в «Записи кон­гресса». Вот короткая выдержка из этой шокирующей Декларации:
Мы осодомим ваших сыновей, эти символы вашей хи­лой мужественности, ваших пустых мечтаний и вуль­гарной лжи. Мы растлим их в ваших школах, в спаль­нях интернатов, в ваших гимназиях, в ваших разде­валках, в ваших спортзалах, в ваших семинариях, в молодежных организациях, в туалетах кинотеатров, в армейских казармах, на ваших автозаправках, в муж­ских клубах, в палатах конгресса, везде, где только мужчины встречаются с мужчинами. Ваши сыновья станут нашими куклами и будут выполнять наши приказы. Они преобразятся в наше подобие. Они будут тянуться к нам и преклоняться перед нами.
Все законы, запрещающие гомосексуализм, будут упразднены. Вместо них появится декрет, поощряю­щий любовь между мужчинами. Все гомосексуали­сты должны встать плечом к плечу, как братья; мы должны быть едины в творческом, философском, со­циальном и политическом смысле. Мы победим, только если мы, как один человек, обратимся против злобствующего гетеросексуального врага.
Институт семьи — этот рассадник лжи, измены, серости, ханжества и насилия — исчезнет. Семья, ко­торая только душит воображение и подавляет свободу воли, должна быть уничтожена. В генетических лабо­раториях будет осуществляться зачатие и рождение идеальных мальчиков. Они будут расти вместе в об­становке коммун, под контролем и руководством го­мосексуальных наставников.
Все церкви, осуждающие нас, будут закрыты. Наш единственный бог — прекрасные юноши. Мы привержены культу красоты, в нравственном и эсте­тическом плане. Все, что безобразно, вульгарно и ба­нально, будет уничтожено. Поскольку нам чужды ге­теросексуальные условности среднего класса, мы вольны строить свою жизнь по диктату чистого вооб­ражения. Для нас недостаточно и слишком многого.
Мы одержим победу, потому что нас переполняет свирепая обида угнетенных, кого веками принужда­ли играть внешне неброскую роль в вашем тупом ге­теросексуальном шоу. Мы тоже способны стрелять из ружей и громоздить баррикады окончательной рево­люции.
Трепещите, гетеро-свиньи, когда мы предстанем перед вами, сорвав наши маски.
Эта статья, которая возмутила консервативных христи­ан и многих других американцев, вызвала у обществен­ности в целом и у членов конгресса лишь жест пожима­ния плечами. Представляют ли собой эти слова личное мнение одного человека или же они выражают взгляды какой-то группы? Не знаю. Безусловно, под ними под­писались бы не все гомосексуальные активисты. Оче­видно, однако, что наших сыновей необходимо защи­щать от сексуального растления, будет ли оно по своему характеру гомосексуальным или гетеросексуальным. Охраняйте их днем и ночью, пока они так малы. Не пус­кайте их одних в общественные туалеты. Будьте насто­роже по отношению к тем, кому вы доверяете своих сы­новей в летних лагерях, в воскресных школах или в со­седних домах. Любая сексуальная эксплуатация ребен­ка, осуществляется ли она членом семьи или соседом, гетеросексуалом или гомосексуалистом, имеет для него один и тот же пагубный результат.
Я зайду немного дальше и дам вам, как родителям, не­сколько спорные рекомендации. Я не считаю хорошей идеей даже изредка оставлять ваших детей какого бы то ни было пола на попечение подростков. Не позволял бы я и собственному сыну подрабатывать бэби-ситтером. По­чему нет? Потому что внутри у подростков мужского по­ла кипит такой мощный вулкан сексуальности. Это прос­то сверхозабоченность, затрагивающая каждый их ас­пект жизни. В жизни мужчин пик сексуального вожде­ления приходится на возраст шестнадцати-восемнадцати лет. При таких условиях бывали случаи, когда детям причиняли неизмеримый вред «хорошие ребята», вовсе К этому не стремящиеся, но лишь подстрекаемые любо­пытством посмотреть и попробовать. Уверен, что многие мои читатели не согласятся с таким мнением и, может быть, даже будут им шокированы. В подавляющем боль­шинстве случаев мое предостережение действительно бу­дет излишним. Но я просто не хотел бы полагаться на случай, когда речь идет о таком беззащитном возрасте. Слишком многое поставлено на кон. Мне приходилось го­ворить со слишком многими родителями, горько сожале­ющими, что доверились человеку, который казался им вполне надежным. Я даю вам этот совет, зная, что кое-ко­го из вас он смутит, а возможно, и рассердит. Это всего лишь мое мнение, основанное на прискорбных происше­ствиях, ставших мне известными за долгие годы.
Возвращаясь к вопросу о гомосексуальности: меня тре­вожит не только сексуальное растление мальчиков (и де­вочек), но и то, чему их учит наша культура в целом. Не­ожиданно оказалось, что все возрасты способны рассуж­дать на тему, о которой лично я до одиннадцати лет даже не слышал. Похоже, в наши дни мы готовы каждого пя­тилетнего малыша ознакомить с этим аспектом взрослой сексуальности. Кажется, наши общественные школы не­умолимо движутся именно в этом направлении.
Учитывая все, что мы обсуждали в данной главе, разве можно сомневаться, в какое ужасное смятение приводит эта настойчиво осуществляемая образовательная про­грамма мальчиков, переживающих кризис половой са­моидентификации? А что насчет других культурных влияний, в том числе передающихся через кино и телеви­дение, которые призывают мальчиков и девочек «ду­мать, как геи», и экспериментировать с инверсией поло­вых ролей? Если учесть еще отсутствие или равнодушие отца, мы начинаем понимать, почему гомосексуализм имеет тенденцию к распространению, и почему все больше и больше детей и подростков отвечают, что считают себя гомосексуалистами. В то время как институт семьи продолжает распадаться, мы закладываем фундамент для еще одной эпидемии, подобной тем, что уже случа­лись в истории человечества.
Мамы и папы, вы слышите? Именно это движение и есть величайшая угроза для ваших детей. Особенно опас­но оно для ваших впечатлительных сыновей, не имею­щих представления, какое нравственное падение для них запланировано. Я хочу спросить: «Есть ли для вас что-ни- будь более важное, чем найти время для своих детей и быть с ними, когда они больше всего в вас нуждаются?» Думаю, что нет.
Я закончу эту главу, вернувшись к Марку и другим мальчикам, которые выглядят феминизированными, за­путались со своей половой самоидентификацией или хро­нически не способны найти общий язык со своими муже­ственными сверстниками. Родители, вам уже нельзя те­рять времени. Ищите профессиональную помощь для де­тей, у которых, может быть, возникли затруднения, и мо­литесь за них каждый день. Отцы, начните применять принципы, изложенные доктором Николози, и во что бы то ни стало дайте, наконец, своим сыновьям то, в чем они больше всего нуждаются: САМИХ СЕБЯ.

Вопросы и ответы

Моя церковь имеет склонность занимать либеральную позицию в большинст­ве социальных вопросов и учит, что гомосексуальность, поскольку она на­следуется биологически и возникает непроизвольно, христиане ДОЛЖНЫ признавать и принимать как факт. Для меня это важно, так как мой семнадцатилетний сын заявил, что он - гей. Не могли бы вы прокомментировать пози­цию, занятую моей церковью, и помочь мне осмыслить ситуацию в моей се­мье?
Во-первых, единственный способ, каким ваша церковь могла бы обосновать свою позицию, — это полное игнори­рование библейских текстов, в которых осуждается гомо­сексуализм. Но позвольте мне ответить на ваш вопрос на ином уровне, задав при этом два собственных вопроса. Это вопросы: «А что, если?» и «Так что с того?»
«А что, если» удастся сверх тени сомнений доказать, что гомосексуальность действительно вызывается, как утверждают ее активисты, генетическими, биохимичес­кими и нейрологическими причинами? Мы все равно за­хотим узнать: «так что с того? » Как вы и сказали, активи­сты гомосексуального сообщества хотят нас уверить, что их поведение, поскольку оно генетически запрограмми­ровано и не поддается их контролю, оправдано с точки зрения морали. Это утверждение неприемлемо. Боль­шинство мужчин генетически запрограммировано испы­тывать влечение к женщинам. Их естественная наклон­ность — заниматься сексом с как можно большим числом красивых женщин — и до заключения брака, и после. Воздержание до брака и моногамия в браке осуществля­ются благодаря сознательным убеждениям и самодисци­плине. Если бы мужчины делали то, на что они генетиче­ски запрограммированы, большинство из них занима­лись бы сексом со всеми женщинами подряд со своих че­тырнадцати лет напролет. Но оказалось бы из-за этого их поведение менее безнравственным? Разумеется, нет.
«А что, если» педофил (растлитель детей) мог бы заяв­лять, что его вожделение к детям обусловлено генетичес­ки? Он мог бы это довольно резонно обосновать. Безуслов­но, его половая система и функции тестостерона, как ее регулятора, достались ему по наследству. И даже если его извращение обусловлено его детскими переживаниями, 0я может справедливо указать, что он сам не выбирал, ка­ким ему быть. Но «и что с того» ? Становится ли из-за это­го растление им детей хоть чуточку менее преступным? Должно ли общество признать, взять под защиту закона и наделить особыми гражданскими правами всех педо­филов? Разве это не вопиющая дискриминация, что их допрашивают, осуждают и сажают в тюрьму за осуществ­ление того, на что они «запрограммированы»? Нет! При­чины их сексуальной ориентации не имеют никакого от­ношения к самому их поведению, которое наше общество считает аморальным и недопустимым.
«А что, если» удастся окончательно доказать, что ал­коголики наследуют свою биохимическую предрасполо­женность к алкоголю? Возможно, так оно и есть, ведь у некоторых народов уровень алкоголизма гораздо выше, чем у других. Но «что с того»? Будет ли это означать, что алкоголики станут меньшей проблемой для своих семей и для общества в целом? Вряд ли!
Надеюсь, моя мысль ясна. Генетическая предрасполо­женность к аморальному поведению не может служить его оправданием. Внутри нас скрещивается множество самых разных влияний, но не это имеет значение. Я не знаю ни одного случая в Писании, когда Бог закрывал бы глаза на делающих зло в связи с их дурной наследствен­ностью или травмирующими детскими переживаниями. Фактически везде подразумевается прямо противополо­жное. Как мы читаем в книге Бытие, ангел сообщил мате­ри Измаила, что ребенок, которого она носит, «будет ме­жду людьми, как дикий осел; руки его на всех, и руки всех на него; жить будет он пред лицом всех братьев сво­их» (Быт. 16:12). Иными словами, Измаил генетически склонен к насилию и мятежу. Однако нет никаких указа­ний на то, что он получил от Бога особые привилегии, ко­торые позволяли бы ему оправдаться в своем греховном поведении. Каждый из нас ответствен за то, что мы дела­ем, без всяких оправданий и объяснений. Именно поэто­му всем нам необходим Спаситель, Который умер, чтобы искоренить наши грехи, независимо от их происхожде­ния.
И я должен задать еще один вопрос «а что, если». Если гомосексуалисты могут утверждать, что генетически предрасположены к похоти по отношению к людям одно­го с ними пола, почему они должны находиться на особом положении по сравнению с не состоящими в браке гетеро- сексуалами? Одинокие люди, безусловно, генетически запрограммированы стремиться к совокуплению с лица­ми противоположного пола, но они призваны к чистой жизни. Я знаю, что это суровое требование — особенно для тех, кто никогда не вступит в брак, — и все же именно так я понимаю Писание. Распутная половая жизнь у оди­ноких гетеросексуалов является нравственным эквива­лентом распутной половой жизни у гомосексуалистов. Либеральные священнослужители, пересматривающие церковные нормы, чтобы дозволить гомосексуалистам их сексуальное самовыражение, должны, я полагаю, рас­пространить ту же привилегию на одиноких гетеросексу­алов. Но прежде чем это сделать, им придется найти в тексте Писания какое-то обоснование для этой «новой морали». Но, боюсь, ничего подобного там нет.
Надеюсь, вы сможете извлечь пользу из сказанного мною. Что касается ситуации в вашей семье, я сочувст­вую вам, ведь вы переживаете такие трудные времена. Поскольку вашему сыну семнадцать лет, вы мало что мо­жете сделать, чтобы добиться от него согласия обратить­ся за профессиональной помощью. Ваша задача на это время — преклонить колени и просить Господа довести до вашего сына те слова, которые ему необходимо услы­шать. Многие семнадцатилетние подростки, считающие себя гомосексуалистами, позднее возвращаются в гетеро­сексуальный мир. Я советую вам сохранять взаимоотно­шения с сыном и быть готовым оказать ему поддержку, когда и если он вернется.