ОТКРОВЕНИЕ ГОСПОДА
И хотя эта маленькая ферма была всего на расстоянии двух часов езды, по времени она находилась минимум в прошлом столетии.
Меня пригласил туда мой друг Себастьян, чья ферма находилась в предместье Марекa - придорожного городишки километрах в ста от Рио-де-Жанейро. Себастьяну было 26 лет. Он работал на фабрике, посещал наш приход и изучал Библию. Высокий, неуклюжий, говоривший медленно, он не был похож на городских хлыщей. Честный и простой он всегда был готов на улыбку, вероятно, считая, что так легче жить в городских джунглях.
Я с радостью отнёсся к возможности побывать у бразильских крестьян. Однако не знал, что вскоре получу урок веры.
Как только в зеркальце заднего обзора последний раз мелькнул Рио с его отравляющей транспортной войной, я сразу же ощутил, как расслабляются мои шейные мускулы. Маленький Фольксваген-седан нырял и взбирался по живописной дороге, петлявшей по холмам. Пейзаж не был похож на ландшафты Кентукки с его чахлой растительностью. Всюду густая сочная зеленая трава, щедрые долины, веселые склоны холмов с бесчисленными стадами пасущихся коров.
Вскоре мы съехали с дороги с четырехрядным движением на двухрядное, а после полдюжины дорожных знаков "поверните направо" и "возьмите влево" въехали на грязную дорогу с односторонним движением.
"Обычно я езжу автобусом, - объяснил Себастьян. - А этот кусок мне приходится идти пешком". Легко сказать "кусок". По крайней мере ещё мили четыре мы взбалтывали редко поднимаемую пыль сельской дороги, по пути обогнав молодого парня, ведущего мула с двумя маслобойками. "То мой двоюродный брат, - словоохотливо пояснил Себастьян. - Каждое утро на рассвете он привозит свежее молоко". Узенькая дорога вела нас через мириады оттенков красок: белоствольные эвкалиптовые деревья, стоящие, как свечки, на пироге темно-зеленого пастбища, бриллиантово-голубое бразильское небо, и холмы: от коричневато-красных до красных.
"Остановитесь здесь", - было сказано мне, и я нажал на тормоз перед большими деревянными воротами, подвешенными на два столба забора. "Подождите минутку, я открою ворота".
Если я считал, что дорога, по которой мы только что ехали, маленькая, то та, которая вела нас от ворот к дому, была просто невидима. Я продолжал размышлять о надобности джипа, когда мы вязли в траве, царапали крышу о кустарники, еле передвигаясь между деревьями и, наконец, оказались на открытом участке, рядом со старым оштукатуренным домом.
Нас поджидал отец Себастьяна, сеньор Хосе. Он выглядел не старше семидесяти с небольшим. На глаза падала тень от старой соломенной шляпы. Увидев нас, он улыбнулся беззубой улыбкой. У него была бочкообразная грудь и узкая талия. Жёсткие и широкие ладони говорили о многих часах работы с тяпкой во время посадки. На его плоских босых ступнях пятнами присохла земля.
"Хорошо, что приехали", - приветствовал он нас. И можно было быть уверенным, что он имел в виду именно это.
Их маленький дом воскресил в моей памяти картины Соединенных Штатов времен Великой Депрессии, виденные мной когда-то. Керосиновые лампы - электричества нет. Тазы и ведра для мытья посуды и чистой воды - водопровода нет. Вдоль стен стояли долго служившие тяпки, лопаты и вилы - современных механизмов нет. Кухня представляла собой отдельную хижину, пристроенную рядом с передней дверью дома. Меня заинтересовала печь. Она была сложена из обожженного шлама, сформованного в длинные узкие бруски: четыре фута длиной и три фута высотой. По центру плиты проходил четырех или пятидюймовый желоб, куда клали дрова. Вездесущие горшки для приготовления бобов и риса стояли с двух сторон от горячего желоба.
Я устал: сказывался долгий путь от Рио.
Сеньор Хосе взялся показать мне часть своего мира. Тридцать семь лет он пахал и возделывал два акра земли, и было очевидно, что он знал на ней каждую ямку и каждый бугорок.
"На этой земле я выкормил четырнадцать ртов", - улыбнулся он, указывая на посадки салата-латука.
- Откуда ты, говоришь?
- Из США.
- Чем занимаешься?
Я немножко рассказал о своей работе. Он не ответил, а повёл меня к маленькому ручейку, где сел на валун и начал раздеваться.
- Будешь купаться, батя? - спросил подошедший Себастьян.
- Да, ведь суббота.
- Хорошо, увидимся в доме.
И Себастьян повёл меня назад через плантацию сахарного тростника, где срезал стебель, зачистил его и дал мне кусок пожевать. Подойдя к дому, мы сели за обеденный стол. Скамейки у стола были отполированы десятилетиями сидения на них.
Вскоре появился сеньор Хосе в чистых брюках, шляпа снята, волосы мокрые.
И хотя мы не виделись около получаса, он возобновил разговор как раз с того места, на чём мы остановились (можно было подумать, что он всё это время размышлял о нём).
- Миссионер, значит? Должно быть, твоя работа очень легкая.
- То есть как?
- У меня нет проблем с верой в Бога. Поскольку я вижу, что Он делает на моей ферме год за годом, то верить очень легко.
Он ещё раз улыбнулся своей беззубой улыбкой и крикнул жене, чтобы принесла бобов.
По дороге домой я не переставал думать о сеньоре Хосе. Боже, какая простая жизнь! Ни тебе автомобильных пробок, ни расписания авиарейсов, ни длинных очередей. Как он далёк от закладных, Уолл-Стрита и Международного общества Красного Креста. Незнаком с теологией Иоганнина, с Мартином Лютером или христианскими спорами.
Я думал о его вере, о его способности верить и о его удивлении, что есть кто-то, кто может не верить. Я сравнил его веру с верой тех других, которые, как я знал, сталкиваются с трудностями в вопросах веры: студенты университетов, бизнесмены, инженеры. Какая разница между ними и Хосе!
Корни его веры уходили в простые чудеса, свидетелями которых он был каждый день.
Маленькое семечко превращается в высокое дерево.
Тоненький стебелёк пробивает землю.
Радуга аркой повисает среди грозовых облаков.
Ему легко было верить. И я понимаю, почему. Тот, кто является свидетелем величия Божественного проявления каждый день, не считает таинство Пасхи абсурдом. Тот, кто в средствах жизни зависит от таинств природы, находит нетрудным зависеть от невидимого Бога для своего спасения.
Джонатан Эдвардс писал: "Природа - это самый великий проповедник Бога".
Апостол Павел писал: "Вера не в мудрости человеческой, а в силе Божьей".
И Давид писал: "Откровения Господа умудряет простых".
Откровения Господа. Когда в последний раз вы были их свидетелями? На прогулке по зеленому лугу, где трава по колено. Час, что вы провели, слушая чаек или рассматривая ракушки на пляже. На живительной заре зимнего дня, наблюдая за лучами солнечного света, сверкающего на снегу. Чудеса, сравнимые со значимостью пустой могилы Христа, происходят вокруг нас постоянно; нам только нужно обратить на них внимание.
Старый бразильский фермер изложил мне проверенный временем принцип, который может найти отклик в душе каждого. Он напомнил мне, что существует определенное понимание Господа на кресте, которое приходит только, если стать свидетелем Его ежедневного откровения. Наступает момент, когда следует отложить перо и воздержаться от комментария, следует покинуть конторы и библиотеки, чтобы действительно понять и поверить в чудо на кресте. Для этого хорошо бы стать свидетелями чудес Господа каждый день.
Перевод: Валькова Н.Д.
