Предисловие.
Шесть часов на кресте.
Евангелисты, приближаясь к описанию конца земного служения Христа, постепенно уменьшают темп повествования. Чем ближе крест, тем подробнее становится их рассказ. Первым тридцати годам жизни Иисуса Матфей и Лука уделяют по две главы, Марк и Иоанн - ни одной. Матфей, Марк и Лука довольно подробно описывают двухлетний период галилейского служения. Однако и это их повествование выглядит кратким обзором основных событий, если сравнивать его с тем, сколько внимания они уделяют последней неделе жизни Христа, которая расписана практически по часам. Например, Иоанн посвящает 7 глав из 21 (ровно треть всей книги!) неполным суткам, которые прошли между последней вечерей Христа с учениками и Его смертью на Голгофе. Чем ближе момент смерти Сына Человеческого и Сына Божьего, тем больше происходит исторических событий, тем больше исполнившихся пророчеств приходится на каждый день Его жизни.
Наконец, когда Иисус оказывается на кресте, повествование почти останавливается, рассказ, покрытый трехчасовой тьмой, замирает. Шесть часов, проведенных Христом на кресте, описаны с такой тщательностью, что ни одно слово, сказанное Им за это время, не было потеряно. Без всяких натяжек можно утверждать, что каждый из семи крестных возгласов - полноценная проповедь, с вступлением, основной частью и заключением. Данная книга, третья из серии "12 проповедей Чарльза Сперджена ", посвящена размышлениям именно над крестными изречениями нашего Господа. Да поможет нам Святой Дух со страхом и предельным вниманием вслушаться в последние слова, с которыми умирающий Искупитель обратился к человечеству!
Наш Господь прошел через разные состояния за время казни, от "Отче! Прости им, ибо не знают, что делают" до "Отче! В руки Твои предаю дух Мой!". Но с начала до самого конца Его не покидала уверенность в том, что Бог - Его Отец. Вы помните? Он учил нас молиться так: "Отче наш...", и Сам всегда молился так же, в том числе и в Гефсиманском саду: "Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты". Оказывается, Он дал нам не просто пример молитвы для грешных людей, а раскрыл секрет Своей собственной молитвенной жизни. Сперджен неоднократно обращает внимание своих слушателей (а теперь и читателей), на это коротко слово: "Отче!"
Он начал молитву со слова "Отче". Не случайно Он учил нас начинать молитву со слов "Отче наш", ибо успех в молитве во многом зависит от нашей убежденности в близких отношениях с Богом. После тяжелой утраты и во время испытаний нам кажется, что Бог поступает с нами не как отец с сыном, а как суровый судья с осужденным преступником <...> Но давайте никогда не будем становиться пленниками духа рабства и сомневаться в любви нашего милостивого Отца и в своем усыновлении ("Первый крестный возглас").
Я думаю, вы заметили, что последний возглас похож на первый. Иисус начинает со слов: "Отче! Прости им..." и заканчивает словами: "Отче! в руки Твои предаю дух Мой". Чтобы справиться с такой тяжелой обязанностью, как прощение, взывайте к Богу: "Отец!" Чтобы выдержать суровое испытание, такое как смерть, тоже взывайте: "Отец!" Ваша сила в том, что вы - истинно дитя Божие ("Последний крестный возглас нашего Господа").
Конечно же, именно божественное сыновство Иисуса помогло Ему пройти через сверхчеловеческие страдания креста. Однако Его муки не были одинаковыми в эти часы. Пятый по счету возглас "жажду" может многое рассказать нам о физическом и душевном состоянии Человека на кресте.
"Жажду" - это был заключительный аккорд страданий. Этот возглас, как ни странно, означал, что страдания заканчивались, их неистовство ослабевало, так что Иисус уже мог заметить меньшую боль. Стремительность большого сражения заставляет людей забывать о жажде и утомлении, когда же бой заканчивается, они обнаруживают, как много сил потрачено. Страшная мука оставленности Богом прошла, и Он почувствовал слабость, когда напряжение спало ("Самый короткий возглас").
Мы можем без труда определить, какой момент был самым тяжелым. Когда первый гвоздь вонзился в Его тело, Иисус пережил неописуемый болевой шок. Однако, в тот момент Он нашел в Себе силы молиться о прощении Своих палачей: "Отче! прости им...". Апогей страданий всей Его личности наступил в ту минуту, когда Он задал Богу вопрос: "Почему?"
Четвертое, самое главное "слово": "Элои! Элои! ламма савахфани? - что значит: Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?" Это был пик Его страданий, сосредоточение всех Его мук. Этот самый страшный возглас, который когда-либо срывался с уст человека... ("Последний крестный возглас нашего Господа").
Не терновый венок, не бичевание, не крест заставили Его кричать, а тьма, страшная тьма оставленности Богом, которая обволокла Его разум и довела Его до грани, за которой начинается безумие. Он был лишен всего, что могло утешить Его, и Он был открыт всему, что могло сделать Его страдания тяжелей ("Три часа тьмы")
В молчании Он перенес все пытки тела. Но когда пришло время разрыва с Богом, тогда Его сердце взорвалось криком: "Лама савахфани?" ("Лама савахфани?").
Действительно ли Иисус был оставлен Своим Отцом? Неужели Бог Сын мог быть покинут Богом Отцом? С одной стороны, Сперджен дает подчеркнуто утвердительный ответ: "Он на самом деле был оставлен ... Не отсутствие веры у Иисуса привело Его к мысли о том, что Отец оставил Его, а то, что Он действительно был оставлен Богом". С другой стороны, он с трудом может поверить в это событие: "Иисус был покинут Отцом, что очень необычно для Бога. Не в правилах Бога оставлять Своих сыновей или слуг". В-третьих, он не берется объяснять, что значит быть оставленным Богом: "Кто может рассказать, что значит быть оставленным Богом? Мы просто теряемся в догадках..." ("Лама савахфани?"). Однако, опираясь на Писание, он все же осторожно пробует описать то, что ощущал Иисус:
Петр говорит так: "Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо..." Грех, грех, грех окружал Христа со всех сторон. Он был безгрешен, но "Господь возложил на Него грехи всех нас". Ему не были ниспосланы свыше силы, тайное масло и вино не изливалось на Его раны. Он был только лишь Агнцем Божьим, взявшем грех мира, поэтому Он должен был испытать тяжесть греха и отвращение святого Лика, которое не может смотреть на грех.
В те минуты Отец не признал Его... ("Лама савахфани?").
Иисус - "человек для других". Даже на кресте. Боль от вбитого гвоздя напоминает Ему о тех муках, которые будут испытывать грешники в аду, и из сострадания к ним Он молится: "Отче! прости им, ибо не знают, что делают". Едва ли у Него есть лишние силы для разговора с разбойниками, повешенными вместе с Ним. Но что значит боль и отсутствие сил, когда в двух шагах умирает человек, которому нужно утешение! Даже в таком положении Иисус находит слова ободрения: "Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю". Он видит Свою мать, которая испытывает душевные муки, неведомые ни одной матери мира, и Он, указывая на Иоанна, говорит ей: "Жено! Се, сын твой", и тут же заповедует Иоанну: "Се, матерь Твоя", что значит: "Поддержи ее". Еще один возглас, шестой по счету, также сказан для других: "Совершилось!" Это - не молитва, не мучительный крик, а последняя проповедь об искуплении. Жертва принесена, за грехи заплачено сполна, мы можем перестать цепляться за дела закона и полностью доверить свое спасение Искупителю.
Физическая жизнь Иисуса на кресте практически иссякла, осталась только духовная. Как и любой человек в испытаниях, Иисус показал Свою внутреннюю сущность. И оказалось, что Он всегда жил молитвой, потому что даже, будучи распят, не переставал молиться. При этом, как отмечает Сперджен, в тот момент, когда Иисус более всего имел право молиться о Себе, Он молился о других людях. И о каких людях! Не за Петра, не за Марию Магдалину, не за Никодима, а за Своих врагов Он просил! Кто после этого посмеет обвинить Его в лицемерии за то, что Он учил благословлять и любить своих врагов?
Всю сознательную жизнь Он думал над словами Писания и думал словами Писания. "Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?", "Жажду", "Отче! в руки Твои предаю дух Мой" - все это взято из псалмов. Он мог бы выразить Свои чувства, замечает Сперджен, уникальными, никем до этого не сказанными словами, но предпочел воспользоваться словами из Ветхого Завета:
Обратите внимание, как Христос жил и умирал, не расставаясь со словом Божьим. Христос был великим и оригинальным мыслителем, и Он всегда бы мог высказывать нам только Свои мысли Своими словами. У Него никогда не было проблем с тем, чтобы подобрать нужные выражения, потому что "никогда человек не говорил так, как Этот Человек". Но нельзя не обратить внимание на тот факт, что Он очень часто цитировал Писание... Даже когда Он прямо не цитировал Ветхий Завет, Его слова по форме напоминали древнее Писание. Библия была Его книгой <...> Братья и сестры, если Христос так любил Слово Божие, то будем ли мы относиться к нему иначе? В определенном смысле Он не нуждался в этой Книге так, как нуждаемся в ней мы. Дух Божий пребывал в Нем без меры, и все же Он любил Писание, и обращался к нему, и изучал его, и постоянно пользовался им. О если бы мы с вами могли проникнуть в самое сердце Слова Божьего и впустить его в свое собственное сердце! Мы должны поглощать слово подобно тому, как шелковичный червь поглощает зеленый лист дерева - не ползать по нему, а сразу въедаться в него всем своим существом ("Последние слова Христа со креста").
Люди, считающие, что после смерти на кресте душа Иисуса отправилась в ад, никогда серьезно не задумывались над последними словами Христа: "Отче! в руки Твои предаю дух Мой". Как только Иисус умер, Его дух оказался в руках Отца. Или кто-то осмелится сказать, что Сын Божий от боли забыл, что Ему предстоит ад и ошибочно ожидал попасть в руки любящего Отца?! Кроме того, что значит слово Христа: "Совершилось!", как не то, что искупительная работа была уже завершена и Христос уже претерпел все необходимые муки для нашего спасения? Невозможно отрицать, что Иисус в день Своей смерти оказался в раю, а не в аду, ибо Он сказал разбойнику: "...ныне же будешь со Мною в раю".
Если сейчас вам кажется, что две и тем более три разные проповеди по одному коротенькому стиху, в котором находится один из крестных возгласов, - это слишком много лишних, ненужных слов, то после прочтения этого сборника проповедей, ваше мнение изменится. Эта книга заставит вас задуматься над несколькими словами Христа, и вы поймете, что вам не хватит жизни, чтобы исчерпать их смысл. Сперджен говорил так: ""Совершилось!" В этом маленьком слове - океан смысла. Для объяснения этого одного слова необходимы все остальные слова. Смысл, заложенный в этом возгласе неизмерим: он высок - я не могу добраться до вершины, он глубок - я не могу исчерпать его" ("Последнее слово Христа Своей Церкви").
В сборник включены две проповеди, которые, строго говоря, не являются проповедями о крестных возгласах. Это - "Три часа тьмы" и "Четыре чуда". Это было сделано потому, что они помогают лучше понять сверхъестественные события, произошедшие за то время, пока Иисус был на кресте, что в свою очередь проливает свет на само распятие.
Книга, которую вы сейчас держите в руках, - захватывающая. И, скорее всего, вам захочется прочитать ее на одном дыхании. Но сделав это, вы убедитесь, что сложно выслушать или прочитать больше двух проповедей подряд и при этом хорошо их усвоить. И тогда не пожалейте времени и еще раз спокойно вчитайтесь в размышления о крестных возгласах нашего Господа. Не думайте, что Господь не сказал ничего важного в эти часы. Пусть вам не кажется, что боль не позволила Ему произнести нечто глубокое и полезное для нашей христианской жизни. Эти семь возгласов были произнесены так же осмысленно, как Нагорная проповедь. Когда говорит Богочеловек, Он всегда "говорит слова Божии, ибо не мерою дает Бог Духа".
Братья мои, я хотел бы, чтобы вы обратили внимание на удивительную ясность и силу ума Спасителя в последние мучительные минуты перед смертью. Предсмертные страдания и боль обычно ведут к быстрому угасанию умственных способностей, так что человек не может собраться с мыслями или выразить словами, понятными для окружающих, то, что ему все-таки удалось вспомнить и понять. Человек, испускающий дух, не обладает феноменальной памятью и проницательностью. Но последние действия Искупителя были осмысленными и разумными, хотя Его страдания были неизмеримо глубоки. Он прекрасно понимал значение всех ветхозаветных образов! Он ясно видел смысл тех божественных символов, о назначении которых ангелы только лишь мечтали узнать! Перед Ним были раскрыты тайны, которые приводили в замешательство пророков, а теперь исполнились в Его Собственном теле. Мы также должны обратить внимание на то, как четко Он представлял Себе связь между прошлым и настоящим: все ветхозаветные обряды и жертвоприношения заняли свои места, все пророчества соединились в одно великое откровение, все обещания предвозвестили приход только одной Личности. И обо все этом Он сказал: "Совершилось, совершилось во Мне". Какой силой должен был обладать Его разум, если Ему удалось пройтись по всем столетиям пророчеств, понять вечность завета и ожидать вечной славы небес! Его разум работал тогда, когда толпа насмехалась над Ним, а Его руки и ноги были прибиты ко кресту! Какой мощью обладал разум Спасителя, сумевший перевалить через горный пик Страданий, касавшийся облаков! В каком удивительном состоянии ума Он находился во время распятия, если смог обдумать всю историю откровения! ("Совершилось!")
